Григорич поднял голову и посмотрел на верхушки берез. Ветер неслышно колыхал ветки, с которых почти облетела листва. Яркое синее небо дышало жизнью. Очередь медленно двигалась, и он задумался, вспоминая рассказанный как-то начальником сон.

         ..Это было большое помещение, напоминающее таможенный терминал в крупном городе. Как я туда попал уже не вспомню, однако ощущение того, что обратного пути нет, тягостно и в то же время оптимистично давило грудь. В громко-говоритель объявили:
- Встречайте Светлану Михайловну! - в голосе слышалась официальность и какая-то издёвка, словно Светлана Михайловна достигла успехов в каком-то не очень хорошем деле. На входе появилась женшина средних лет с светлыми короткими волосами. Лицо выглядело растерянным и торжественным. Вероятно она была каким-то большим чиновником, и привыкла к вниманию к своей персоне. Люди, в томлении ожидавшие в разных местах зала вдруг начали собираться в группу, образовав нестройный полукруг около Светланы Михайловны. Я оказался в этом строю и, превозмогая неловкость, вынужден был спеть несколько коротких песен в честь Светланы Михайловны. В воздухе витал страх людей перед этой женщиной и злорадство перед ее дальнейшей судьбой. Неожиданно для себя я предложил:
- А давайте ей ещё "прощание славянки" споем! - послышался смех, шутка была оценена по достоинству. Спели "Прощание славянки"..

         В целом люди были благожелательно настроены друг к другу, однако взаимоуважения не ощущалось. В горле запершило, и я кашлянул. Стоявшие вокруг отпрянули, с возгласами: "что это?". Я увидел у пожилого соседа справа на сером пальто небольшие черные пятна. Я инстинктивно ладонью дотронулся до рта и посмотрел на руку. Ладонь была в какой-то черной маслянистой жидкости. "Всё. Этому точно в ад." - услышал я негромкий голос из толпы. В руках оказалась туалетная бумага, пытаясь стереть черную жидкость и размышляя за какие-такие грехи мне всё это, я двинулся к входу в терминал. На улице ждал Григорич. В двух словах я рассказал о своих перспективах, и мы направились к воротам с территории терминала:
- Говорят, что люди обычно возвращаются в те места, где им было хорошо. Для меня это Москва, хоть я там и жил совсем немного. - Выйдя за ворота, мы обнаружили старую московскую улочку с трехэтажными домами, наполовину прикрытыми ветвистыми зелеными деревьями. Ощущение того, что дальше идти нельзя, и, более того, надо срочно возвращаться, не покидало. За всё время разговора, Григорич не проронил ни слова. Обернувшись, я увидел тоскливую гримасу на его лице. Его позвали какие-то люди, и он, поборов настроение подошел к ним. Я побежал назад в терминал.

         Терминал был практически пуст, видно было только несколько человек из персонала. Когда я был уже близко к пропускному пункту с двумя проходами, один из них неожиданно пропал прямо передо мной.
- Вам сюда. - произнес человек во втором проходе. У него был угрюмый вид, про себя я его окрестил "Немногословный".
- Сюда? - я подошел к нему. Не покидала мысль, я был уже уверен, что похоже мне действительно в ад. Дверь в рай закрылась прямо передо мной. Страх неизвестности и грядущих ужасов заставлял мозг кипеть. На небольшой полочке перед вахтером я заметил лист бумаги с изображением каких-то монстров с щупалцами.-"О-Го!" - вырвалось у меня. Прежде чем я произнес "Какая гадость!", вовремя остановился. Под картинками монстров красовалась надпись: "Мои дети". Может быть тактичность здесь и не была уместна, я понял что это были его, вахтера, дети и вовремя замолчал.
- Пропуск получите здесь. - И он указал на окошко слева от себя. За окошком маячил молодой человек, не такой угрюмый как Немногословный, но явно неблагополучный.
- Я за пропуском. - сказал я подойдя к окошку. Оттуда мне протянули какой-то фломастер, напоминающий огрызок карандаша.
- Тебе нужно провести черту вот здесь, - он показал запятстье правой руки, - на лодыжке и на пятке. Всего в трех местах.
- А имеет значение, на правой или на левой? - спросил я, чтобы потянуть время.
- На правой, всё на правой.
- Скажите... А как там?... - спросил я, не в силах сдерживать жизнено обоснованое любопытство.
- Да ничего, жить можно! - бодро ответил он, добавив, - только если остропалых нет поблизости! - он поднял на меня глаза, потом посмотрел чуть выше моей головы.
- Э! да у тебя остропалый эмоциональный .. - и он произнес какой-то незнакомый термин, смысл которого ассоциировался со словами тип, бес, демон. Я чувствовал себя ужасно. Вероятно, не из-за грехов. Похоже это как болезнь. Может это и есть самая причина болезней. Вот почему голова болела регулярно. Многое объяснялось. Какой-то бес присосался и из-за него мне теперь Туда.
- А от этого можно избавиться? - надежда присоединиться к остальным меня не покидала. Разговорчивый собеседник даже вышел из-за окошка.
- Можно в принципе. Ну, например, ампутировать у него пальцы..
- А это больно? - спросил я.
- Жуткая боль! - разговорчивый быстро ретировался за окошко, ибо немногословный вышел из прохода и угрюмо и продолжительно на него уставился.

         Я нанес маркером маленькую коричневую полоску на правое запястье. Присел на корточки, чтобы пометить ногу, как вдруг за спиной услышал разговор кого-то из персонала.
- А может у него ЭТОТ? - и во время мрачной паузы я физически ощутил как они меня разглядывают с затылка. Если бы у меня был ЭТОТ, то судьба моя была бы еще хуже. Это я понимал интуитивно. Только не эта очередная гадость, не дай БОГ..
- Да нет, вроде бы нет, - услышал я и вздохнул с облегчением. Не буду я на ноге ничего чертить, а то получится сам себя пометил. Надежда ещё теплилась. Я сделал вид, что рисую черту на лодыжке. На ноге оказался белый ботинок из какой-то тонкой материи, напоминающей пластмассу. Я провел черту по ботинку.
- Всё! -я ринулся в проход, демонстрируя черту на запястье вахтеру, надеясь, что он не будет проверят остальные.
- Проходите. - он забрал у меня фломастер.

         Проникнув в коридор за пропускным пунктом, я увидел людей, занимающих очереди в различные кабинеты. Для тех, кто свободно прошел пропусной пункт, предстояла дальнейшая, более детальная проверка. Я знал точно, легко не будет...

        
- Как оно всё изменилось-то за века, даже там терминалы оборудовали... - Григорич наклонился, зачерпнул горсть земли и метнул её в яму.